Война и честь - Страница 108

108

Правда, соотношение ускорений не имело значения, ибо крейсер Ферреро застал незнакомца врасплох, когда он имел низкую базовую скорость. Собственно говоря, именно это в первую очередь привлекло к себе внимание тактика “Джессики”. Небольшой корабль, идущий с низкой скоростью возле гиперграницы системы Аделаиды, да еще направляющийся к планете, убийственно разоблачал сам себя. Единственной разумной причиной, объяснявшей, почему корабль размером с небольшой фрегат так медленно движется внутрь системы (особенно в Силезии), могло быть только то, что это или пират, или вышедший на охоту за призами капер. Низкая скорость, с которой торговые суда выныривали из гиперпространства в обычный космос, делала их, особенно сразу после перехода, уязвимыми для перехвата. Сенсорам требовалось некоторое время, чтобы адаптироваться к окружающему пространству. А пока они не сообщат, что происходит вокруг, экипажи даже не подозревают о приближении опасности, от которой в противном случае попытались бы спастись бегством. Впрочем, торговцы не отличались высокой скоростью и маневренностью, и если нападавший заставал их врасплох, шансы на спасение были исчезающе малы.

Если спастись бегством не удавалось, невооруженный грузовик, оказавшийся на дистанции поражения вооруженного корабля, был совершенно беспомощен. Самым выгодным образом действий для пиратов был медленный дрейф в секторе наиболее вероятного появления торговца. Слишком высокая относительная скорость — и пират обгонит свою предполагаемую жертву, не успев затормозить и сблизиться с ней до того, как купец рванет назад через гиперграницу и исчезнет в гиперпространстве. Слишком низкая скорость — и даже неповоротливый как кит “купец” сможет исхитриться уйти в сторону и вернуться в гиперпространство, пока его не догнали.

Судя по всему, корабль на дисплее Ферреро в момент обнаружения дрейфовал в засаде, а тот факт, что как только Ферреро назвала себя и потребовала принять на борт инспекционную команду, он в ответ на запрос сразу же попытался скрыться на максимальном ускорении, лишь подтверждал догадку. К несчастью для него, тактические соображения, касающиеся возможности ухода от пиратской погони торговых судов, идущих на низкой скорости, были справедливы и в отношении идущих на низкой скорости пиратов, пытающихся уйти от тяжелых крейсеров... за одним существенным исключением. Пират заинтересован в захвате торговца, и должен сблизится с ним и уравнять скорость для абордажа. Тяжелый крейсер не обязан выравнивать скорости с пиратом, поскольку упомянутого пирата легко взорвать и на проходе. И сейчас складывалась как раз такая ситуация.

Вообще-то Ферреро и её экипаж никакой охоты за пиратами на сегодняшний день не планировали, но Господь порой вознаграждает добродетельных чад своих тогда, когда они меньше всего этого ожидают. Несомненно, сегодня был их день. “Джессика” углублялась в систему со скоростью чуть более шестидесяти трех тысяч километров в секунду. Учитывая геометрию кривой преследования, это давало крейсеру, при первоначальном расстоянии между ними в три с половиной световые минуты, преимущество в скорости в сорок с небольшим тысяч — если быть пунктуальным, то 40 007,162 — километров в секунду. Из чего следовало, что, даже имея некоторое преимущество в ускорении, преследуемый корабль удрать не мог. При условии неизменного ускорения обоих кораблей “Джессика” должна была настичь добычу чуть меньше чем через двадцать пять минут, а приблизиться к ней на дистанцию поражения ракет гораздо раньше.

Таким образом, чужому капитану следовало бы догадаться, что у Ферреро осталась только одна нерешенная проблема: когда начать сокращать ускорение, чтобы успеть добросовестно измельчить свою мишень в мелкий космический мусор. С учетом обстоятельств, единственный осмысленный выход был сдаться и принять на борт ее морпехов, и сделать это — из соображений чистого благоразумия — следовало побыстрее, пока вспыльчивый капитан “Джессики” не решил, что брать пленных и таскать их по судам — только лишние хлопоты.

Однако благоразумия на борту беглеца явно недоставало. Впрочем, не исключено, что его экипаж состоял из уже осужденных пиратов, судебные процедуры в отношении которых могли ограничится установлением личности. В конце концов, всё это происходило в Силезии, а силезские губернаторы имели дурную привычку “терять” переданных им Звездным Королевством пиратов, вместо того чтобы казнить их или держать в заключении. Именно поэтому командование КФМ предоставило своим капитанам право казнить таких “беглецов” на месте, если они попадались в руки мантикорцев вторично. Учитывая, что согласно межзвездному праву наказанием за пиратство была смерть, законность действий мантикорских капитанов не вызывала сомнений, и Ферреро сильно подозревала, что команда улепетывавшего от неё кораблика относится к описанной выше категории. В таком случае абордаж и плен означают для них такую же верную смерть, как и взрыв в бою, а надежда увернуться, сманеврировать, скрыться, пусть и ничтожно малая, жива всегда.

“Скорее в аду начнут кататься на коньках, чем ты уйдёшь от меня, мистер Пират! — с холодным гневом подумала Ферреро. — Но моя совесть чиста: я вас предупреждала... и шанс у вас был”.

То, как разворачивались события, Эрику Ферреро вполне устраивало, ибо пираты были ей симпатичны даже меньше, чем большинству мантикорских офицеров.

— Никакой реакции, мэм, — зачем-то доложила лейтенант МакКи.

— Понятно, Мечья, — с кивком откликнулась Ферреро и повернулась к тактической секции. — Шон, мне кажется, не стоит тратить на этого идиота лишнее время.

108