Война и честь - Страница 95

— Но она не осмелится тронуть меня, после того, как убила Павла! — возразил Стефан. — Общественное мнение просто распнёт её!

— Помешало ей твое “общественное мнение” пристрелить Павла? Что заставляет тебя думать, что оно остановит её теперь? По правде сказать, она до сих пор не прихлопнула тебя как муху только по двум причинам. Во-первых, её политические союзники во главе с Вилли Александером настойчиво советуют ей вообще никого не трогать, и, во-вторых, у неё нет уверенности в том, что именно ты предложил Высокому Хребту такой изощренный план атаки. А будь у неё такая уверенность, ни Александер, ни сама Елизавета не смогли бы её остановить. Вспомни историю столкновения между ней и твоим семейством. Так что остерегайся её, Стефан. Остерегайся как следует. Более опасного человека ты едва ли встретишь за всю свою жизнь.

— Но если она так опасна, то почему ведет себя смирно, словно овечка? Не обязательно прибегать к насилию, существуют и другие способы воздействия на противников. Почему же она и не подумала пустить в ход всё то влияние, про которое ты твердишь? — выпалил Стефан, но вопросы его звучали скорее раздраженно, чем вызывающе.

— Это потому, — терпеливо пояснила графиня, — что мы нанесли ей удар, к которому она оказалась особенно уязвима. У неё нет опыта отражения такого рода атак. Это не привычное ей поле боя, вот она и заняла оборонительную позицию с самого начала. Именно поэтому они пригласили в качестве генерала Эмили Александер. Но если ты перегнешь палку, или сдуру выступишь в открытую, да еще, не дай бог, зацепишь кого-то, кто ей дорог, она не станет терять время, играя в чуждые игры, как бы их ей ни навязывали. Нет, Стефан, она будет действовать так, как считает нужным, не заботясь о последствиях. Твоя семья должна знать это лучше кого бы то ни было.

— Значит, надо придумать что-то еще. Поскольку “план А” себя исчерпал, что мы предложим Высокому Хребту в качестве “плана Б”? Всем журналистам, которые осмелились заикнуться о том, что её муж и её “дорогая подруга” Харрингтон не прочь покувыркаться, Эмили Александер просто дала по яйцам. Что ж нам теперь, черт побери, показать этой парочке спину и поджать хвост? Знаешь, после того, как мы их так достали, справиться с ними будет еще труднее!

— Тут ты, пожалуй, прав, — согласилась Джорджия. — Должна признаться, “плана Б” у меня нет — во всяком случае, пока. Не сомневаюсь, когда ситуация прояснится, я что-нибудь придумаю. Но в любом случае, Стефан, действовать мы должны так, чтобы она ни в коем случае не догадалась о нашей роли во всей этой истории. Может, тебе плевать, выпустит она тебе кишки или нет, но лично я предпочитаю, чтобы мои оставались на месте.

— Я все понял, Джорджия, — огрызнулся Стефан, и жена, уловив за его угрюмостью страх, испытала некоторое облегчение. С другой стороны...

Страх не даст ему наделать глупостей. Но кнута на сегодня уже хватит, решила графиня. Пришла пора для пряника. Она коснулась ворота своего одеяния.

Оно стекло вниз и лужицей легло у её ног, и Стефану вдруг стало как-то не до Хонор Харрингтон.

* * *

Сцепив руки за спиной, Хонор стояла рядом с кафедрой и смотрела, как заполняются ряды аудитории.

Зал Элен д'Орвиль на факультете тактики Академии располагал всеми современными техническими средствами обучения, известными человечеству. Тренажеры, предоставленные в распоряжение курсантов, позволяли воссоздать всё, от мостика бота до боевого информационного центра флагмана флота, в точности воспроизводя картины и звуки самых ожесточенных сражений. Обучающие программы позволяли инструктору вести занятия индивидуально, с двумя-тремя слушателями и даже с группой в несколько сотен человек одновременно. Компьютеры открывали студентам мгновенный доступ к любым справочным материалам, сведениям по истории, конспектам лекций, программным кодам, официальным отчетам, анализам реальных сражений и расписаниям занятий и так же мгновенно передавали инструкторам курсовые и контрольные работы студентов.

Остров Саганами в полной мере и с завидной эффективностью распоряжался всеми этими возможностями. Однако при всем этом Королевский флот Мантикоры славился приверженностью к традициям. Как минимум раз в неделю в лекционных залах проводились живые лекции. Признавая, что традиционный личный контакт — отнюдь не самый современный способ передачи знаний, Хонор, тем не менее, нисколько против него не возражала, ибо еще в детстве поняла, что излишний упор на электронные средства лишает студента живого общения, которое также является частью образовательного процесса. В определенных ситуациях электроника превращается в щит, в баррикаду, за которой обучающийся может укрыться или даже притвориться кем-то другим... порой даже не отдавая себе в этом отчета. Возможно, при обучении гражданских лиц этот недостаток можно было считать несущественным, но для офицеров флота или морской пехоты такой самообман недопустим, как, впрочем, и недостаток социальных навыков. Профессия военного требует не только взаимодействия с другими в рамках строгой иерархической лестницы, но и умения излучать уверенность в себе и демонстрировать компетентность, осуществляя командование в ситуациях, когда от способностей офицера зависят жизнь и смерть. Или, что иногда важнее, победа и поражение. Это было главной причиной, объяснявшей жесткую приверженность острова Саганами традициям, предписывающим гардемаринам и преподавателям непременно встречаться лицом к лицу.

Ну а, кроме того, признавалась себе Хонор под маской невозмутимости, ей просто по-человечески нравилось видеть лица студентов. Она учила их, она старалась заразить этих молодых людей своими интересами, строя тем самым будущее Королевского Флота, и это доставляло ей неподдельное счастье. За пять лет пребывания на столичной планете Звездного Королевства только это безоговорочно представлялось ей как нечто несомненно драгоценное. Она даже позволила себе поверить, что наконец несла первый взнос по выплате долга, в котором оставалась перед собственными наставниками, и прежде всего перед Раулем Курвуазье. Именно в такие моменты, когда все собирались в огромной аудитории и она встречалась со своими учениками лицом к лицу, неразрывная связь прошлого и будущего и её собственное место в этой бесконечной цепочке ощущались ею наиболее остро.